Красное дерево - Страница 9

Братья Бездетовы устроились в гостиной отдыхать. Земля последовала на ночь. Весь вечер стучались крадкою люди в окошко Марии Климовны, - к ним выходила Катерина, - и люди, нищенски заискивая, предлагали, - "дескать, гости у вас живут, всякие старинные вещи покупают", - старинные рубли и копейки, испорченные лампы, самовары старые, книги, подсвечники, - эти люди не понимали искусства старины, они были нищи всячески, - Катерина не допускала их до гостей, с их медными лампами, предлагая вещи оставить до завтра, когда гости, отдохнув, глянут. Вечер был темен. В закат подул ветер, нанес тучи, заморосил дождь осенней непреложностью, - лесом, дорожными грязями (теми самыми, в которых в эти дни завязал Аким Скудрин) шла Ольга Павловна, женщина с лицом старухи и с движеньями, девически легкими. Лес шумел ветром, в лесу было страшно. Эта женщина в девическом страхе леса шла в свою деревню, чтобы у крестьян купить, ненужные крестьянам, кресла.

Часов в восемь вечера Катерина отпросилась у матери - сначала на спевку, потом к подруге, - нарядилась и ушла. Через полчаса после нее вышли в дождь Степан и Павел Федоровичи. Катерина ждала их за мостом. Степан Федорович взял Катерину под руку. Они пошли вдоль оврага, тропинкой, в кромешной темноте, к окраинам города. Там жили старухи-тетки Скудрины. Катерина и Бездетовы ворами прошли во двор, ворами пошли в сад. В глубине сада стояла глухая баня.

Катерина постучала, полуоткрылась дверь. В бане горел свет, там гостей ожидали три девушки. Окна девушки глухо занавесили, к ступенькам на полок придвинули стол. Девушки были празднично наряжены, поздоровались торжественно.

Братья Бездетовы вынули из карманов бутылки с коньяком и портвейном, привезенные из Москвы.

Девушки раскладывали на столе - на бумаге - вареную колбасу, шпроты, конфекты, помидоры и яблоки. Старшая в компании - Клавдия - достала из-за печки бутылку водки. - Все говорили шепотом. Братья Бездетовы сели рядом на ступень к полку. На полке горела железная лампа.

Через час девушки были пьяны, - и тем не менее они говорили шепотом. У пьяных людей, и у пьяных женщин, в частности, когда они очень пьяны, надолго на лицах застревают одни и те же выражения, созданные алкоголем. Клавдия сидела за столом, по мужски оперев голову рукою, зубы ее были оскалены, а губы окаменели в презрении, - иногда голова ее сползала с руки, тогда она рвала свои стриженые волосы, не чурствуя боли, - она курила одну папиросу за другой и пила коньяк, - она была очень румяна и безобразно-красива. Она говорила брезгливо:

- Я пьяна? - да, пьяна. И пусть. Завтра я опять пойду в школу учить, а что я знаю? чему я учу? - А в шесть часов я пойду на родительское совещание, которое я созвала. Вот мой блок-нот, тут все написано... Я пью эх, была, не была! - вот я и пьяна. Кто вы такие? какие вы мне родственники? вы красное дерево покупаете? старину? - вы и нас хотите купить вином? - вы думаете, я не знаю, что такое жизнь? нет, знаю, у меня скоро будет ребенок... а кто его отец я не знаю... И пусть, и пусть!

Зубы Клавдии были оскалены и глаза неподвижны. Павел приставал с просьбою к Зине, самой младшей, - эта была коротконогой хохотушкой в кудельках белых волос, - она сидела на чурбане поодаль от всех, расставив ноги и упираясь руками в боки. Павел Федорович говорил:

- А вот ты, Зина, кофточку не снимешь, лифчик не расстегнешь, не смеешь!

Зина зажимала себе рот, чтобы громко не хохотать, хохотала и говорила:

- А вот и покажу!

- Нет, не покажешь! не смеешь!

Клавдия сказала в презрении:

- Покажет. Зинка, покажи им грудь! пусть смотрят. Хотите, я покажу? вы думаете, я пьяница? - нет, последний раз я была пьяна, когда вы приезжали. И сегодня пошла, чтобы напиться - в дым, в дым - понимаете? - в дым!.. была-не-была!.. Зинка, покажи им грудь! ведь показываешь своему Коле... Хотите, я покажу!?

Клавдия рванула ворот своей кофточки. Девушки бросились к ней. Катерина сказала рассудительно:

- Клава, не рви одежду, а то дома узнают.

Зина с трудом держалась на ногах, она обняла Клавдию, схватив ее за руки. Клавдия поцеловала Зину.

- Не рвать? - спросила она, - Ну, хорошо, не буду... А ты покажи им... Пусть глядят, мы не стыдимся предрассудков!.. Вы красное дерево покупаете?

- Хорошо, я покажу, - покорно сказала Зина и деловито стала расстегивать кофточку.

Четвертая девушка вышла из бани, ее тошнило.- Конечно, Бездетовы чувствовали себя покупателями, они умели только покупать.

За баней шел дождь, шумели в ветре деревья.- В тот час Ольга Павловна добралась уже до своей деревни и, счастливая, благодарная деду Назару, что он продал ей стулья и кресло, засыпала на полу на соломе в Назаровой избе. Барин Каразин бился в тот час в припадке старческой истерии. Охломоны в тот час в подземельи у печи глазами и голосами сумасшедших утверждали девятьсот девятнадцатый год, когда все было общее, и хлеб, и труд, когда ничего не было позади и впереди были идеи, и не было денег, потому-что они были ненужны. - А еще через час баня опустела. Пьяные женщины и братья Бездетовы пошли по домам, - пьяные девушки бесшумно крались в домах к своим постелям. На полу в бане остался валяться блок-нот. В блоке было записано: - "собрать на 6 час. 7-го родительское совещание". - "На собрании месткома предложить записаться на заем индустриализации в размере месячного оклада". "Александру Алексеевичу предложить повторить Азбуку Коммунизма" -

Наутро вновь ныли колокола и наутро потащились к пароходной пристани, под управлением Якова Карповича, возы красного дерева, екатерины, павлы, александры. Братья Бездетовы спали до полдня. На кухне к этому часу собралась толпа ждущих участи их старых рублей, ламп, подсвечников.